Методические рекомендации по исследованию систем крови

Как уже отмечалось, судебно-медицинская экспертиза спорного происхождения детей в настоящее время является экспертизой исключения, позволяющей только исключить происхождение ребенка от конкретной родительской пары. Вероятность такого исключения зависит от количества исследованных групповых антигенов крови у всех проходящих по делу лиц. Доказательное установление отцовства по групповым факторам крови практически пока невозможно, за исключением крайне редких случаев.

При современном уровне развития серологии теоретически мы располагаем стопроцентной возможностью исключения отцовства любого мужчины, не являющегося биологическим отцом конкретного ребенка. Однако на практике такая возможность ограничена, поскольку даже в самых крупных судебно-медицинских лабораториях групповую характеристику крови типизируют далеко не по всем известным эритроцитарным, сывороточным и ферментным системам, обладающим генетически обусловленным полиморфизмом. Во многих странах (ПНР, ГДР, ФРГ, Австрия и др.) прибегают к математическому вычислению вероятности отцовства. Существуют биостатистические методы, основанные на частоте встречаемости тех или иных признаков в двух и более аллельных системах крови для определенной популяции. Правомочность такого подхода для косвенного доказательства отцовства не бесспорна.

Известнейший серолог О. Prokop при решении вопроса о целесообразности использования той или иной генетически детерминированной системы крови человека в судебно-медицинских экспертизах предлагает руководствоваться следующим. Во-первых, генетически детерминированный порядок наследования антигенов системы крови должен быть четким и постоянным, что нужно тщательно проверять на обширном мировом семейном материале, исследованием так называемых «критических» пар мать ребенок и близнецов. Во-вторых, групповые антигены этой системы, определяющие тот или иной ее фенотип, должны быть онтогенетически полностью сформированы к моменту рождения ребенка, поскольку большинство экспертиз проводятся при ранних сроках жизни ребенка. В-третьих, генетические системы, используемые в таких экспертизах, должны быть достаточно полиморфными и иметь благоприятную для исключения отцовства частоту встречаемости групповых антигенов среди определенной популяции. В-четвертых, методики определения фенотипов этих систем должны отвечать всем требованиям, предъявляемым к методам и реакциям, используемым в судебно-медицинской экспертной практике.

Экспертиза спорного отцовства может быть осуществлена на нескольких уровнях: по отдельным признакам (антигенам) групповых систем (первый, или низший, уровень), по фенотипам неполным или полным (второй, или средний, уровень), по гаплотипам и генотипам групповых систем (третий, или высший, уровень). Исследование по фенотипам должно обязательно предшествовать исследованию на уровне гаплотипов и генотипов групповых систем, последние же обеспечивают наибольшую эффективность экспертизы спорного отцовства. На практике часть экспертиз выполняется на смешанных уровнях, включая и первый. Дополнительным направлением в исследованиях при экспертизе спорного отцовства, перспективным, но недостаточно проверенным, можно считать определение полиморфизма некоторых хромосом по гетерохроматину.

В большинстве случаев проводимые в нашей стране экспертные исследования сводятся к выявлению в крови у матери, ребенка и предполагаемого отца групповых антигенов, определяющих тот или иной фенотип. Иногда по фенотипу групп крови нельзя исключить отцовства, так как часто фенотип не отражает генотипические комбинации, по которым и судят о возможности рождения ребенка от конкретной родительской пары. В таких случаях необходимо выяснить генотип матери и предполагаемого отца, для чего следует исследовать группы крови их родителей, а также братьев и сестер ребенка, происхождение которого устанавливается. Практическое применение научных данных о генных комплексах и гаплотипах
качественно важный этап развития экспертизы спорного отцовства. Использование их в этой экспертизе является оправданным, необходимым и поэтому неизбежным.

Подобное расширенное исследование позволяет установить тот комплекс антигенов разных систем, который ребенок мог получить от отца или матери. Более того, анализируя кровь родителей отца и матери ребенка, можно установить, какой генный комплекс они передают по наследству, и исходя из этого решать, мог ли ребенок получить имеющийся у него комплекс от того или иного родителя. По данным О. Prokop и W. Diirwald (1958), О. Prokop и W. Gohler (1976), такие исследования примерно в 50% случаев дают возможность получить дополнительные сведения о происхождении ребенка. По нашему мнению, это является обязательным условием при проведении судебно-медицинских экспертиз применительно к большинству изосерологических, сывороточных, ферментных и лейкоцитарных систем крови.

Общие принципы экспертизы спорного отцовства на основе изучения гаплотипов и генотипов сводятся к следующему. Известный генотип хотя бы у одного из 3 лиц (ребенка, матери или ответчика) является в некоторых случаях необходимым условием для исключения отцовства. Такое исключение иногда можно сделать, не зная истинный генотип ответчика, но учитывая его возможные варианты. Если ребенок гомозиготен, нет необходимости определять генотип его матери, а если гетерозиготен, то должен быть выяснен генотип (или возможные генотипы) его матери или ответчика или генотипы их обоих.

Генотип ребенка выявляют через генотип матери, за исключением тех случаев, когда его генотип может быть выведен непосредственно из группы крови (фенотипа). Иногда это позволяет определить генотип матери. Например, если группа крови ребенка MS, а матери MNSs, то ясно, что мать имеет генотип MS/Ns, а не Ms/NS. При известном генотипе матери и полном фенотипе ребенка генотип последнего не всегда можно установить даже по системам, гены которых кодоминантны (при наличии трех и более генов на каждой хромосоме). Это ограничивает число возможных генотипов ребенка. Далеко не всегда знание генотипа матери необходимо для определения генотипа ребенка. Более того, иногда достаточно только данных о группе крови матери, чтобы установить генотип ребенка, в то время как ее собственный генотип
остается неизвестным. Такие благоприятные сочетания признаков матери и ребенка ускоряют проведение экспертизы.

Судебно-медицинская экспертиза спорного отцовства,  при которой определяют генотип, связана с необходимостью определять круг лиц, состоящих в родственных отношениях с ответчиком или истцом, знание о групповых признаках которых может способствовать выяснению генотипов ответчика (это нужно знать всегда) и истца (это нужно знать в некоторых случаях). Первостепенное значение для экспертизы имеют лица по прямой восходящей и нисходящей линиям родства, а также родственники, состоящие с ответчиком или истцом в близком полнородном родстве по боковой линии. Более отдаленное родство, в частности неполнородное, реже представляет экспертный интерес.

Возможности экспертизы спорного отцовства, проводимой на уровне гаплотипов и генотипов, покажем на примерах систем MNSs, Rh, Gm.

Эритроцитарная система MNSs имеет 4 гаплотипа, 9 фенотипов и 10 генотипов. Гаплотипы кодоминантны и при 8 группах крови генотипы устанавливают непосредственно на основе фенотипа. Только при наличии группы MNSs генотип остается неизвестным, что требует проведения дополнительных исследований.
Так, в одной экспертизе спорного отцовства мать и ребенок имели группу крови Ms, а ответчик – группу MNSs. Если бы экспертизу проводили на уровне фенотипов, то констатировали бы неисключение отцовства по этой системе. Однако исследование проводили на уровне генотипов, что и позволило произвести исключение. В то время как генотип ребенка был известен (Ms/Ms), генотип ответчика мог быть либо Ms/NS, либо MS/Ns. Отцовство мужчины с первым генотипом не исключалось, а мужчина со вторым генотипом не мог быть отцом данного ребенка, так как не имел гаплотип Ms. Мать ответчика принадлежала к группе Ns и генотипу Ns/Ns. Она могла передать своему сыну только гаплотип Ns, поэтому его генотип был MS/Ns и он не мог стать отцом ребенка с генотипом Ms/Ms.

Приведем случай спорного отцовства, когда родителей ответчика не было в живых. Ребенок имел группу крови Ms (генотип Ms/Ms), ответчик – группу MNSs, брат ответчика – группу MS (генотип MS IMS). Реконструирование генотипов умерших родителей ответчика позволяло заключить, что у них был гаплотип MS. Это не исключало предположения о наличии хотя бы у одного из них гаплотипа Ms. По-видимому, эта экспертиза осталась бы нерезультативной, если бы по этому делу не проходила полнородная сестра ответчика (установлено по свидетельству о рождении). Ее группа крови оказалась не столь уж редкой Ns (15%), стали ясными генотипы умерших родителей ответчика (MS/Ns). Ответчик не имел гаплотип Ms и это исключало его отцовство.

Система Rh. Группа крови матери была DCce, ребенка – се, ответчика – DCEce. Группе крови матери соответствовали три генотипа: DCeJdce, DCe/DCe, dCelDce. При единственно возможном генотипе dee/dee ребенка генный комплекс dee должен быть у матери, генотип которой поэтому легко устанавливался. Такой же комплекс должен иметь и биологический отец. Антигенному сочетанию DCEce у ответчика соответствовало 6 возможных генотипов. У отца ответчика оказалась группа крови DCce, а у матери – DEce. Возможные генотипы отца и матери ответчика и частота их встречаемости (в скобках, %) следующие.

На основании формального анализа этих данных можно предположить, что генотип отца ответчика DCеIdee, матери deE/dce и хромосома dee могли быть получены ответчиком от отца или матери. Основным выводом неформального анализа явилось то, что антиген С ответчик получил от отца, а антиген Е – от матери и, следовательно, гены этих антигенов не могли располагаться вместе ни на одной из его двух хромосом. Это послужило первым доказательством того, что ответчик не мог быть отцом.

Если бы ответчик являлся биологическим отцом данного ребенка, у него должен быть только один генотип DCE/dce, но именно гаплотип DCE отсутствовал, поскольку гаплотипа DGE не было ни в одном из возможных генотипов родителей. Это явилось вторым .доказательством исключения отцовства ответчика. Таким образом, несмотря на исследование семьи, истинные генотипы ответчика, его отца и матери остались неизвестными, но генетический анализ по возможным генотипам позволил исключить отцовство ответчика на двух основаниях.

Гаплотипический механизм наследования факторов системы Gm перспективно использовать в решении вопросов спорного отцовства. Европеоидным популяциям свойственны гаплотипы 1; 1,2 и 4,10, монголоидным – 1; 1,2; 4,10, 1,4, 10 и 1,10. Знание этих гаплотипов и соответствующих 15 генотипов обязательно для экспертов СССР. Приведем пример.

Мать и ее сын имели одинаковый фенотип Gm(a+x– f–b+), или, по новой номенклатуре, Gm(i,–2,–4,10), ответчик – фенотип Gm(a+x+f–Ь–), или Gm(l,2,–4, –10). В настоящее время при оценке результатов исследования по отдельным факторам системы Gm или даже фенотипам этой системы экспертное заключение применительно к этому примеру будет однозначным: отцовство ответчика по факторам или фенотипам системы Gm исключаться не может; ответчик и ребенок имеют фактор Gm(a) и не имеют фактора Gm(f), ответчик имеет фактор Gm(x), отсутствующий у матери ребенка, а фактора Gm(b) нет у ответчика, но он имеется у матери и ребенка. Принимая же во внимание гаплотипический порядок наследования аллелей системы Gm, генетически реализующих появление тех или иных ее факторов, можно прийти к выводу, что фенотипу Gm ребенка и его матери соответствуют две возможные генотипические комбинации: 111,10 или 1,10/1,10. Фенотипу Gm ответчика также могут соответствовать два возможных генотипа 1,11,2 или 1,211,2. В данном случае эксперту важно знать истинные генотипы ответчика, матери и ребенка, поскольку при генотипе 1/1,2 у ответчика и 1/1,10 у ребенка и его матери отцовство не исключается, а при генотипе ответчика 1,2/1,2, ребенка 1/1,10 и его матери 1,10/1,10 ответчик, естественно, не может являться отцом данного ребенка. Исследование крови родителей матери ребенка и ответчика показало, что у всех них имеется фенотип Gm(a+x-f f–b+), или Gm(l,2, 4,10), с единственно возможной генетической комбинацией 1,2/Ijq. Этим определялся истинный генотип матери ребенка и ответчика, который соответственно мог быть только 1,10/1,10 и 1,2/1,2. Такое расширенное семейное обследование позволило эксперту исключить отцовство ответчика, даже не выяснив его истинный генотип, который мог быть либо 1/1,10, либо 1,10/1,10. В любом случае генотипически гомозиготная мать ребенка (1,10/1,10) могла передать ребенку только генный комплекс 1,10, а другой генный комплекс 1 или 1,10 ребенок мог унаследовать от отца. Ответчик же, имеющий гомозиготный генотип 1,2/1,2, не имеет этих гаплотипов, следовательно, он не является отцом ребенка.

Использование данных о гаплотипах и генотипах требует предварительного генетического анализа соотношения групп крови по каждой системе, установленных у ребенка, матери и ответчика, для исключения бесперспективных для экспертизы групповых систем. Приведем некоторые примеры:

1. Выявление генотипа ответчика оправдано, если при группе крови матери 0, ребенка Аг группа крови ответчика Ai, но не Аг.
2. Группа крови матери MS, ребенка и ответчика – MNSs. Установление генотипа ответчика обосновано. Однако если у матери есть еще и антиген s, то дальнейшее исследование бесперспективно, хотя в обоих случаях генотип матери известен.
3. Группа крови матери сЕ, ребенка и ответчика – DcE. Единственно возможный генотип матери dcE/dce позволяет установить, что генотип ребенка DcE/dce и хромосома DcE получены от отца. Однако определять генотип ответчика не имеет смысла, так как комплекс DcE содержится при каждом генотипе из двух возможных (DcE/DcE, DcE/dcE).
4. Аллотип матери (1,2–4,10), ответчика (1,-2,–4,10), генотип ребенка 1,2/1,10. Ясно, что гаплотип 1,2 получен от матери, хотя ее генотип остался невыявленным (1,2/1,2 или 1/1,2). Гаплотип 1,10 получен от отца, но он есть при обоих возможных генотипах ответчика (1/1,10 или 1,10/1,10), что не позволяет в данном случае использовать эту систему для исключения отцовства по генотипам.

На основе знаний о сложнейших генетических взаимосвязях в большинстве групповых систем крови человека можно утверждать, что в крупных судебно-медицинских лабораториях и центрах, специализированно занимающихся проблемами экспертизы спорного отцовства и оснащенных необходимой аппаратурой, реактивами и серологическими реагентами, а главное, имеющих в своем распоряжении высококвалифицированных специалистов, даже сейчас вполне реально исключение отцовства подавляющего большинства мужчин, не являющихся фактическими отцами ребенка, но фигурирующих в качестве ответчика. Такое исключение, естественно, возможно только при выявлении у ребенка, его матери и предполагаемого отца генных комплексов, аллельных сочетаний, гаплотипов и генотипов, обусловливающих появление большого числа групповых антигенов изосерологических, сывороточных, ферментных и лейкоцитарных систем крови человека.

Дальнейшее расширение возможностей в этой области безусловно позволит в недалеком будущем достигнуть 100% исключения отцовства мужчин, не являющихся фактическими отцами того или иного ребенка. При достижении такого уровня судебно-медицинская экспертиза спорного отцовства сама по себе перейдет от экспертизы исключения, каковой в настоящее время она и является, к качественно и принципиально новой экспертизе установления отцовства. Для того чтобы приблизить и ускорить наступление такого будущего, уже сейчас можно, по нашему мнению, наметить определенные пути и подходы к решению этой важной социальной задачи. Для подхода к решению проблемы установления фактического отца ребенка уже в настоящее время можно использовать редкие, или атипичные, аллели, генные комплексы, реализующие появление атипичных фенотипов во многих групповых системах крови.

Действительно, выявление у ребенка и его предполагаемого отца атипичных аллелей, генных комплексов или гаплотипов какой-либо групповой системы крови наряду с расширенным исследованием генотипических и гаплотипических комбинаций многих других систем крови у ответчика, ребенка и матери, не исключающем возможность рождения ребенка от этой родительской пары, позволит сделать вполне аргументированное заключение о том, что ответчик скорее всего или почти наверняка является истинным отцом ребенка.

Рис. 21. Схематическое изображение двух обычных фенотипов сывороточной щелочной фосфатазы (а) и четырех ее атипичных фенотипов (б)

Надо помнить о том, что разработка формально-генетических моделей наследования генетических маркеров тех или иных систем основана на обширных семейных обследованиях, исследованиях групповых факторов у гомозиготных близнецов и обследованиях так называемых «критических» пар. Поэтому широкие возможности для выявления группового генетически детерминированного наследственного полиморфизма крови человека позволят эксперту в какой-то мере искусственно подбирать такие «критические» генотипические сочетания групповых систем крови у матери и ответчика, при которых (если ответчик является истинным отцом ребенка) ребенок может иметь единственно возможный фенотип.

Подбор нескольких таких сочетаний у матери и предполагаемого отца и выявление у ребенка единственно возможных для этих генотипических сочетаний фенотипов – также вполне аргументированный и научно обоснованный подход к судебно-медицинскому экспертному установлению истинного отца ребенка.
По каждой групповой системе, в пределах известных к настоящему времени ее генов, гаплотипов и фенотипов можно определить вероятность исключения по этой системе ложно указанного отцовства.

Например, по системе АВО эта вероятность равна 16,8%, а по КФЭ – 24,5%. Когда суммарная вероятность исключения достигает некой величины (явно значительно больше 100%), обеспечивающей безошибочность вывода, появится обоснованная возможность для экспертной формулировки типа «отцовство ответчика определено».

Но и тогда будут ограничения, связанные, например, с гомозиготностью, диспермией, тринлоидией, химеризмом групп крови.

На таком пути развития экспертизы также встретятся сложности, противоречия, невыясненные проблемы. Разрешение последних будет зависеть не только от судебных медиков, но и многих других специалистов.

До последнего времени при установлении отцовства применяли в основном описанные выше эритроцитарные, сывороточные, лейкоцитарные и ферментные системы. В последние годы рекомендуют использовать для этих целей прямое исследование хромосом. Морфология хромосом очень разнообразна, что можно использовать в экспертизах по установлению отцовства. Однако такая возможность в экспертной практике пока еще не реализована, что связано не только с трудностями исследования особенностей кариотипа человека, но и главным образом недостаточной доказанностью наследственной передачи этих особенностей.

Современные методы исследования хромосомного набора человека свидетельствуют о том, что, по меньшей мере 10 из 23 пар хромосом обладают вариабельностью [Schnedl J., 1973]: №№ 1, 3, 4, 9, 13, 14, 15, 16, 20, 21 и Y. Наиболее показательна вариабельность удлинения. Наиболее частая и выраженная вариабельность в центрометрической позиции длинного плеча проявляется в хромосоме № 3 [Schnedl J., 1971]. Этот признак может быть как в гомозиготной, так и гетерозиготной форме. То же наблюдается и в хромосоме № 4. Вариабельность наблюдается в больших и малых акроцентрических хромосомах (№№ 13–15 и №№ 21–22) (рис. 22). Очень часто эти хромосомы характеризуются интенсивной флюоресценцией в центромерах и особенно в области короткого плеча.

Рис. 22. Схематическое изображение акроцентрических хромосом и строение их коротких плеч. г - центромер, черным обозначены четыре вариабельные области. 1 – длинное плечо (центромерная или проксимальная часть). 1 - короткое плечо: а – проксимальная часть плеча, b – сателлитовая часть плеча, с – сателлиты.

Такая вариабельность хромосом человека интересна как с теоретической, так и с практической точки зрения. Во-первых, полиморфизмом могут обладать лишь участки хромосом, являющиеся генетически неактивными. Во-вторых, в таких областях, хотя и очень редко, может быть перекрест хромосом, вследствие чего появляется возможность для возникновения вариабельности. Этим достигается вариабельность определенного участка хромосомы Описанный полиморфизм в хромосомах можно использовать для установления отцовства лишь при условии наследственной передачи такого полиморфизма. Показано что для каждой клетки индивидуума характерны тождественные образцы хромосомной вариабельности. Появления флюоресцирующих зон на хромосомной паре № 3 в одной популяции и частота этих признаков позволяют думать об их наследственной природе. Для доказательства наследуемости полиморфизма хромосом необходимы дальнейшие посемейные исследования, результаты которых и позволят окончательно решить вопрос о возможности использования этого признака в экспертизе спорного отцовства. В случае установления наследственной передачи полиморфности хромосом их исследование будет весьма перспективным при решении вопроса о спорном происхождении ребенка. Дело в том, что исследование хромосом можно проводить непосредственно сразу после рождения «спорного» ребенка и результаты можно получить через 3–4 дня после взятия крови. Причем в одном исследовании могут быть выявлены все без исключения интересующие эксперта хромосомные признаки. Этот тест может использоваться и для установления отцовства (в тех случаях, когда по всем серологическим групповым признакам оно также не исключается).

В последние годы установлено, что групповым наследственным полиморфизмом обладает не только кровь человека, но и многие выделения и, в частности, слюна. Достоверно установлено, что все известные групповые антигены слюны человека (АВН, Lea, LeB, Lec, Led, Sda) соответствуют антигенам изосерологических систем. С помощью разделительных электрофоретических и изоэлектрофокусических методов анализа удалось установить генетическую природу весьма полиморфных протеидных комплексов, присущих только только слюне человека – речь идет о так называемых собственных группах или собственных генетических системах слюны человека. К настоящему времени известно 11 систем собственных групп слюны человека, позволяющих определить в ней 39–41 группу.

Учитывая доступность слюны как материала для исследования, можно смело утверждать, что уже в недалеком будущем при решении экспертных вопросов в делах о спорном отцовстве, материнстве и замене детей в качестве достоверных генетических маркеров будут учитываться не только многочисленные групповые факторы крови человека, но и групповые протеиды слюны, обладающие, как показали многочисленные семейные обследования, наследственным полиморфизмом.

Доказательства существования в слюне группового полиморфизма протеидов впервые представили С. И. Balak- rishnan и G. С. Ashton (1971) на IV Международном конгрессе по генетике человека (Париж). При исследовании с помощью электрофореза в полиакриламидном геле слюны околоушной железы в зоне полос средней подвижности было выявлено 4 фенотипа. В дальнейшем авторы при посемейном обследовании показали генетическую обусловленность этого полиморфизма.

Слюна человека содержит протеиды, как обладающие серологическим родством с протеидами сывороток крови, так и не имеющие такого родства. Белков в слюне по сравнению с сывороткой крови (7–8%) весьма мало. Например, в самом богатом белками секрете околоушной железы их содержится не более 0,26 %. Вот почему при поиске в слюне групповых веществ белкового происхождения приходиться концентрировать ее органические вещества в 272–310 раз. Неустойчивость протеидных комплексов в выделенной слюне обусловливает необходимость стабилизировать ее групповые свойства путем замораживания до –20°С, лиофилизации или добавлении к слюне некоторых ингибиторов ферментов. Эти способы консервации сохраняют групповые свойства слюны в течение 6 мес.

Во всех работах для выделения групповых компонентов из слюны применялся горизонтальный или вертикальный электрофорез в крахмальном или полиакриламидном геле. С. К. Balakrishnan и G. С. Ashton (1974) использовали буфер с pH 8,0, содержащий гидроксид лития и борную кислоту с добавлением лимонной кислоты. Е. A. Azen (1972, 1973), R. D. Friedman и соавт. (1975) применяли буфер с pH 2,4, состоящий из растворов лактата алюминия и молочной кислоты. Е. A. Azen и соавт. (1973, 1974) наилучшие результаты получили при использовании трис-боратного буфера с pH 8,9. Электрофорез проводили в течение 3–20 ч при напряжении 250–300 В, силе тока 15-35 мА в условиях комнатной или пониженной до 15 °С температуры. По окончании электрофореза протеиды окрашивали 1% амидошварцем в 1–2% растворе уксусной кислоты.

Системы F и S. В зоне средней подвижности проте- идных компонентов были обнаружены варьирующее от индивида к индивиду наличие, отсутствие или сочетание полос, быстрой F и медленной S. Эти вариации составили 4 фенотипа: FS, F, S и 0 (отсутствие полос) с частотой соответственно 50; 12; 32 и 6%.

Посемейное изучение фенотипов в 116 семьях с 279 детьми позволило считать, что наследование протеидов F и S не зависит друг от друга. Генетическая гипотеза предусматривает существование двух локусов, каждый из которых имеет доминантные и рецессивные аллели. Локус Sal I имеет два гена F и f, а локус Sal II – также два гена – S и s. Синтез протеидов, характеризующих обе системы, происходит уже к моменту рождения ребенка. Связи между обоими локусами, а также каждого из них с локусом групп крови АВ0 выявлено не было. Не обнаружена связь и локуса Sal II с локусом выделительства, однако сцепление локусов Sal I и выделительства не исключается. Эти результаты однозначны и для цельной слюны, и для слюны околоушных желез.

Система Рb. С помощью электрофореза в кислом крахмальном геле выявлен комплекс щелочных протеидов, быстро движущихся к катоду. Пять протеидов системы Рb обозначают буквами а, b, с, d, е по степени убывания их подвижности. Были отмечены три варианта их сочетаний: abde, abcde и с. Результаты посемейных обследований и соответствие распределения частоты вариантов закону Харди–Вайнберга позволили обосновать гипотезу наследования протеидов системы РЬ, согласно которой она имеет один локус с двумя кодоминантными аллелями Рb1 и Рb2. Ген РЬ1 ответствен за комплекс abde, ген Рb2 – за с. Система Рb соответственно представлена тремя фенотипами: РЫ-1, РЫ-2, РЬ2-2. Созревание системы совпадает со временем рождения ребенка. У недоношенных детей отсутствуют некоторые полосы протеидов свойственного им фенотипа. Доказательством принадлежности протеидов системы РЬ к собственным группам слюны является то, что они не были найдены в крови, слезах, спинномозговой, амниотической и простатической жидкости, а также лейкоцитах человека.

Частота встречаемости аллелей Рb' и Рb2 среди европеоидов, негроидов и монголоидов составляет соответственно 99,5 и 0,5%, 84 и 16%, 100 и 0%.

Система Ра [R. D. Friedman et al., 1972, 1975]. Расположение на фореграммах, по-видимому, единственного  гликопротеида, составляющего эту систему, противоположна расположению протеидов системы Рb: он ближе всех к аноду. Система включает два фенотипа: Ра+, представленный интенсивным анодным компонентом, и Ра – при отсутствии этого компонента. В слюне околоушных и подчелюстных желез система представлена в равной степени четко, исследование цельной слюны обеспечивало получение идентичных результатов лишь в 50% случаев. Посемейный анализ показал простое доминантное наследование протеида Ра. Изучение слюны, полученной в разное время дня и в разные дни от одних и тех же лиц, показало постоянство секреции протеида Ра у людей группы Ра+ и отсутствие этого протеида у людей группы Ра-. Частота встречаемости аллелей Ра+ и Par среди европеоидов, негроидов и монголоидов составляет соответственно 21 и 79%, 14 и 86%, 42 и 58%.

Система SalCb. Эта система единственная из известных генетических систем слюны, полиморфизм которой является серологической реакцией задержки гемагглютинации эритроцитов крови человека. Дифференцирование двух фенотипов этой системы SalCb+ и SalCb~ проявлялось наличием или отсутствием задержки реакции гем- агглютинации цельной слюной при действии на эритроциты гемагглютинина, продуцируемого Clostridium botulinum. Лица с фенотипом SalCb+ являлись выделителями задерживающей субстанции, a SalCb- были невыделителями ее. Семейный анализ свидетельствовал о наследовании по двум аллелям с обеспечением выделительства доминантным геном, причем было установлено, что задерживающая субстанция хорошо выражена ко времени рождения ребенка. Частота встречаемости аллелей SalCb+ и SalCb- среди европеоидов составляет соответственно 73,3 и 26,7%.

Система Рг. При электрофорезе в щелочном полиакриламидном геле недалеко от анода между протеидом системы Ра и амилазой была выявлена полиморфная система протеидов Pr, характеризовавшихся как пролинобогащенные. Протеиды этой системы располагаются на 5 уровнях: х, 1, 2, 3, 4. Минимальное число полос на фореграмме – 2, максимальное – 5. Система состоит из 10 фенотипов: 4 основных (гомозиготных) и 6 производных (гетерозиготных). Она имеет один локус с четырьмя кодоминантными аллелями: Prl, Рг1\ Рг2 и Рг2'. Гомозиготные фенотипы системы – Prl–1 Prl'–1', Pr2–2 и Рг'2'–2'. Система Р2 формируется, по-видимому, в раннем возрасте, поскольку при семейных обследованиях эти протеиды были обнаружены у всех 250 детей. Между системами Рг и Ра существует определенная взаимосвязь. Частота встречаемости четырех аллелей Рг\ Рг1', Рг2 и Рг2' для европеоидов, негроидов и монголоидов составляет соответственно: 64, 0,5; 8 и 27,5%; 70, 5, 8 и 17%; 77; 0; 0 и 23%.

Система Db. Эта система состоит из двух полос протеидов, которые либо присутствуют совместно (фенотип Db+), либо оба отсутствуют (фенотип Db~) . Очевидно, имеется один локус с двумя аллелями, причем доминантный аллель отвечает эа реализацию фенотипа Db+. На основании отсутствия рекомбинаций между генами систем Db, Рг и Ра можно предположить, что локусы их сцеплены. Частота встречаемости аллелей Db+ и Db- среди европеоидов, негроидов и монголоидов составляет соответственно 12 и 88%; 56 и 44%; 7 и 93%.

Система Pm. По своей генетической структуре эта система аналогична системам Ра и Db: она представлена двумя аллелями, доминантным и рецессивным, с частотой встречаемости для японцев Рт+ 38% и Рт~ 62% . Система характеризуется двумя фенотипами: белком, располагающимся при электрофорезе в кислом крахмальном геле в средней зоне между белками Ра и Рb, его наличие обусловлено действием доминантного аллеля Рт+ и отсутствием этого белка, если человек гомозиготен по рецессивному аллелю Рт~. Белок Рт обнаружен как в цельной слюне, так и в слюне из околоушной железы.

Система Ph [Jkemoto S. et al., 1979]. С помощью электрофореза в полиакриламидном геле, содержащем додецилсульфат натрия, в слюне околоушной железы был выявлен белок, отнесенный к ранее неизвестной генетически полиморфной системе Рb. Частота встречаемости фенотипа Рb(+) (наличие белка) среди японцев составляет 5%, фенотипа Rh(-) (отсутствие белка) – 95%. Семейные обследования свидетельствуют о том, что система управляется двумя аллелями, доминантным и рецессивным.

Система G1 [Azen Е. A. et al., 1978]. Полиморфизм этой системы определяется 5 аллелями одного локуса, из которых 4 – кодоминантные и структурные, а один – рецессивный, немой. Для европеоидов определены следующие генные частоты: G11 – 74,2%, G12 – 4%, G13 –15,5%, G14 – 1,7%, G10 – 4,6%. Каждый структурный ген обусловливает наличие одного специфического белка при электрофорезе в кислом полиакриламидном геле. Эта система насчитывает 11 групп. Показано сцепление локуса системы G1 с локусами систем Рг и Db.

Система R [Azen Е. A. et al., 1979]. При изоэлектрофокусировании в слюне околоушной железы удалось определить белки, не связанные с ранее описанными системами собственных групп слюны. Генетический анализ показал, что эти белки относятся к одной системе и их синтез обусловливается двумя кодоминантными аллелями с частотой встречаемости для европеоидов Л1 = 88%, R2=112%. Каждый аллель кодирует синтез двух белков. Эта система представлена также в слезах, молоке и лейкоцитах.

В настоящее время назрела необходимость рассмотреть некоторые организационные меры, направленные на повышение уровня экспертиз спорного отцовства. По нашему мнению, надо пересмотреть Систему подготовки специалистов, занимающихся анализом вещественных доказательств; создать в республиканских бюро судебно- медицинской экспертизы специальное подразделение (отделение) для проведения экспертиз спорного происхождения детей; ограничить и строго регламентировать круг экспертных учреждений, проводящих подобные экспертизы. Проведение экспертиз спорного отцовства следует поручать лишь специалистам, имеющим хорошую специальную подготовку не только по лабораторной технике выявления серологических факторов, но и по вопросам наследования групповых антигенов различных эритроцитарных, сывороточных, ферментных и лейкоцитарных систем крови человека. Существующая в настоящее время система подготовки пока этого не предусматривает. Сосредоточение подобных экспертиз в республиканских бюро судебно-медицинской экспертизы позволит сконцентрировать в них силы и средства, необходимые для производства таких экспертиз на уровне современных требований.